Корфу как жизнь

В настоящего человека непременно встроен механизм недовольства. Попав в рай, наверное, он оглянется, улыбнется рассеянно пролетающим мимо ангелам, но уже через какое-то время, отловив старого приятеля, хмуро скажет ему:

- Слушай, ну не знаю… нектар какой-то сладкий. Пытался найти лайт, с заменителем сахара, так нет. И вот эти – это вообще кто? Какие гурии, это христианский рай?! Кто их пустил? А если они террористки? Как рай – общий для всех? Они что сюда и Вальгаллу запихнули? Они же там все алкоголики и грубияны! Не, здесь вообще хорошо конечно, но…

Ну и так далее…

Но вот на Корфу механизм ворчания начисто отказывает.

Удивительное это место, недаром я возвращаюсь сюда снова и снова. Кто помнит: было такое место «Амбер» в книгах Желязны. Это НАСТОЯЩИЙ мир, и все прочие являются только его бесчисленными тусклыми отражениями, чем дальше от Амбера, тем более искаженными… Да, и наш мир тоже.

Мы уже несколько раз вспоминали Амбер здесь. Здесь все такое настоящее, вневременное. Здесь море – это море – чистейшее, как далеко ни плыви утром – видно каждую травинку на дне. Во второй половине дня появляются небольшие волны (вот как раз сейчас), а вечером можно поймать момент, когда море становится серебристым, совершенно ровным… самое прекрасное время для купания на мой взгляд. Здесь небо – настоящее синее небо. А звезды на нем – все то, что мы видим изредка, если повезет, в небе над мегаполисом – действительно слабое, искаженное, почти карикатурное отражение… Глядя на гору вдали, накрытую небольшим залихватским плоским облачком, легко и естественно верить, что там живут Зевс с компанией… или едешь по серпантину и так и кажется, что сейчас вот из-за того холма неторопливо выйдет кентавр.

Моя подруга Оля спит на королевском надувном ложе в саду, между оливой и кипарисом. Она рассказала, как проснулась ночью от сильного ветра - и увидела как по небу несутся звезды, как будто этим ветром сорванные с места (это были те самые Персеиды, метеоритный поток).

И как настоящий мир, как самая чистая, концентрированная, чистейшая жизнь, Корфу не обходится и без трагедий.

Несколько ночей назад в самое темное и спокойное время, когда так крепко спится (в 3.20 ночи, я посмотрела на часы), я проснулась от чудовищного, ужасного звука. Это был не грохот, а что-то среднее между взрывом и оглушительным скрежетом. Очень испуганная я вышла на терраску. Но женщина есть женщина – во мне спросонья включилась наседка. Я обошла весь дом, убедилась, что у нас все тихо – мерцает крошечный огонек пожарной сигнализации, дымом не пахнет, послушала дыхание спящего сына за его окном. И, убедившись, что мое гнездо в порядке, я как-то убедила себя, что это мне помстилось, приснилось, что это был какой-то технический, не имеющий значения звук. И уснула.

А утром мы узнали, что случилась трагедия, равной которой на нашем побережье не бывало. Два двадцатилетних мальчика разбились на машине на дороге, ведущей от нашей Имерольи к Кассиопи. Ребята сидели в баре, мальчики и девочки. Один из них, Спирос, подошел к дочке нашей знакомой Катерины, попробовал ее коктейль, ему понравилось. Смеясь и шутя, они пили один коктейль из ее стакана. Потом компания собралась перейти в другой бар в гавани – просто так, без повода, просто оттого, что так хорошо быть молодым, смеяться, шутить, ходить ночью по самому красивому и милому месту на земле, переходить из бара в бар – там коктейль, здесь кофе… Один из ребят, из соседней деревни, был таким местным Шумахером – он все возился со своей машиной, навешивал на нее всякие штуки. И он сказал остальным – вы идите, а мы со Спиро сейчас прокатимся, я ему покажу свою тачку.

Собственно, все понятно – молодые, успевшие что-то выпить, уверенные в себе, как бывают уверены в себе только двадцатилетние, разогнались, дорога делает небольшой поворот…

Один умер сразу, второго вырезали целый час. Умер по дороге в больницу.

На следующий день Кассииопи замер и затих.

В этом, замечу, отличие небольших сообществ (всего на острове живет 40 тысяч человек). В мегаполисе каждый день кто-то умирает. Для кого-то это становится концом жизни, но большинство жителей об этом не знают и не задумываются. Горе дисперсно разбросано по городу. В маленьком поселке накрывает всех единомоментно, горе ложится общей пеленой, не делясь на отдельных людей.

Отвлекусь на небольшую историю от Стивена Фрая, рассказанную его знакомым.

Тетушка этого знакомого легла в больницу для офтальмологической операции. К ней зашел врач-консультант:

- Здравствуйте, мисс Тредуэй. Вам уже рассказали об операции? Мы собираемся удалить ваши старые, помутневшие хрусталики и заменить их новыми, донорскими. Только и всего. Правда, в настоящий момент донорских глаз у нас нет.

- О.

- Но я бы на вашем месте не беспокоился. – Он подошел к окну, окинул взглядом улицу. – Сегодня дождь, значит, долго нам ждать не придется.

Но это к вопросу о мегаполисе.

Мы ходили по тихому городку, вновь и вновь говоря одни и те же слова – то с одним знакомым, то с другим. Глупые, глупые мальчики. И ведь все говоришь им: «Осторожнее, осторожнее». А они все считают себя взрослыми и опытными. И ничего, ничего с этим не сделать, только все повторять: «Осторожнее, мальчики, осторожнее!» Или: «Запомни: никогда, никогда не садись за руль пьяным». И это снова и снова будет восприниматься как бестолковая, дурацкая бабская болтовня («мама такая глупенькая, не понимает, как классно разогнаться ночью на пустой дороге. Вот это жизнь, это да»). Ничего не поделаешь.

Таверны и магазины были закрыты, либо открыты, но тихо, музыки нигде не было. Город совершенно потерялся перед случившейся трагедией.

И было видно, как медленно, но неотвратимо начинает продолжаться жизнь. Как заплаканные мужчины и женщины начинают приходить в себя, двигаться, улыбаться – а куда им деваться? Остров-то туристический. Они пришли после похорон и открыли свои таверны и магазины и начали улыбаться – сначала по долгу службы, ничего не понимающим туристам, а потом – просто так. Потому что жизнь пошла вперед, и она прекрасна.

Сегодня, 15 августа, должен был состояться большой церковный праздник в Кассиопи - в честь Успения Богородицы. Не просто церковная церемония, но именно большой праздник, с шествием, оркестрами, гулянием до ночи в гавани. На этот праздник уже начали съезжаться туристы и просто друзья и родственники местных жителей.

нашла чью-то фотографию
- это шествие в 2011 году

Разумеется, праздник отменили, оставив необходимую церковную часть и небольшое шествие – как я предполагаю, чтобы уж совсем не разочаровывать туристов. Оля ходила в церковь, я нет. На шествие мы обе не пошли. Мы все-таки не совсем чужие здесь. Пусть туристы стоят и щелкают фотоаппаратами - нам показалось, что мы этого делать не должны и не можем.

Корфу похож на жизнь, какой она могла бы быть – здесь все по-настоящему, ярко, ясно, чисто, цельно. Мы давно убедились, что на Корфу нет смысла строить планы – придумывать что-нибудь, расписывать по дням, часам, пунктам – все случается, но не так, не тогда… Корфу – это действительно настоящая жизнь – такая живая. Такая естественная и непредсказуемая. Такая… не подчиняющаяся нашим планам, но готовая идти навстречу нашим мечтам…

Я люблю это место и этих людей. Что бы ни было, здесь все по-настоящему и очень чисто. Я даже не хочу сейчас думать о том, как я буду привыкать к Москве, когда вернусь.



Муравей тащит арбузное зернышко (это остров Джеральда Даррелла :)) Долго смотрела, а он вполне шустро справился с ношей, много больше и тяжелее него самого.



Котенок в кафе увидел взрослого кота-конкурента и взлетел на дерево



Как держится! Практически стоит на вертикальном стволе - не обхватив его, а просто вцепившись лапами



Опасность миновала, а за соседним столом как раз предлагают креветочку!! Через секунду он прыгнет на землю.