среда, 21 ноября 2012 г.

Предназначение и как от него увернуться


А что, если так и есть? Если каждому из нас дано свое предназначение? Одно, главное.

Один должен написать картину. Другой – сделать лучший в мире стол. Третий – провести законопроект о защите слонов.

Как только предназначение исполнено, все. Можно ставить галочку. Жизнь удалась и завершена.

Но зная характер людей, населяющих наш мир, неужели непонятно, что они начнут убегать от выполнения своего предназначения – всеми способами. Ведь хочется, всегда очень хочется, чтобы самое главное, самое важное в жизни было еще впереди...

Да и кто их знает, как там все устроено наверху. Вдруг для Них эта самая галочка будет сигналом к окончанию успешно завершенной жизни?

- Как там Петров, шкаф построил?
- Да!
- Отлично, молодец Петров, подать его сюда!

А у Петрова, может, по его внутренним весам, этот шкаф вовсе не важнее, чем его выяснение отношений с женой и любовницей? Он, может, только-только собирается новую жизнь начинать, в которой будет все правильно, честно и зарядка по утрам. И тут – бац! – шкаф построен, подать его сюда, инфаркт и никакой тебе зарядки.

Другое дело, что может, так оно и лучше было бы – получить ТАМ благодарность за прекрасный шкаф. Отдохнуть среди таких же уставших, но довольных собою. И вперед, с новым поручением-предназначением – например, а напиши-ка ты теперь, Петров, симфонию!

Но мы же не знаем.

И поэтому, как мне иногда кажется, мы живем в мире людей, уворачивающихся от своего предназначения.

Одна могла бы быть прекрасным врачом. Но она выбрала работу буфетчицы. Бутерброды ее бесят, желающие купить сосиски с зеленым горошком – раздражают. Иногда она так хочет сказать что-нибудь вроде: «Ну вы на себя посмотрите! Очевидно, что вам необходимо поберечь печень. Давайте сделаем так: сначала УЗИ, анализы сдайте, попейте препаратик, вот я вам напишу название, и через месяц – ко мне. А там уж подумаем насчет тортика. Может я вам его и продам, но учтите  – исключительно в гомеопатических дозах».

Другой должен был бы написать детскую книгу. Чудесную детскую книгу. На ней выросли бы несколько поколений, ее герои стали бы друзьями тысяч детей. Но этот человек становится политиком. Он принимает плохие, неинтересные ему законы. Ему совершенно наплевать на своих совершеннолетних избирателей. Когда вечерами референты приносят ему проекты на подпись, он иногда увлекается и начинает приписывать на полях остро отточенным карандашом: «а потом Шуршавчик и его подружка, маленькая Люня, пошли в лес» - но спохватывается и быстро стирает написанное.

Третий был бы дивным краснодеревщиком. Его задача на эту жизнь – создать стол. Нет, не так – СТОЛ. С ящиками и потайными ящичками. Отделением для табака и трубки. Невероятно практичный и удобный. Этот стол должен бы стоять в кабинете серьезного ученого (предназначение – найти формулу, позволяющую разработать новый способ получения энергии; уворачивается от предназначения, работая бухгалтером) – так вот, этот стол был бы лучшим столом для кабинета ученого. Потом с него делали бы копии, пытаясь повторить его стильный, сдержанный облик, его уникальную практичность и целенаправленность каждой линии... А Мастер, который должен создать его, пыхтит в захолустном НИИ, пытаясь разработать новые способы получения энергии, но ни на секунду не веря в результат... ведь это же не его дело...

И что получается?

У одних где-то к сорока годам начинает звенеть тревожный звоночек: я еще не сделал Самое Важное Дело, я еще не нашел себя Настоящего. Вот тебе и кризис среднего возраста. Кто-то решается, бросает карьеру, отодвигает все лишнее и с головой уходит в создание самолета, химического соединения, нового сорта яблок...

Кто-то считает, что это блажь, ерунда. Идет к психотерапевту, успокаивается с его помощью и продолжает заниматься тем делом, которое помогало ему раньше увернуться от Судьбы, а теперь помогает дожить жизнь.

Но есть и другие. Те, кто знает, что они должны делать, с самого начала. Пишут симфонию в пять лет.

Очень люблю, кстати, анекдот о Моцарте. К нему пришел юноша и спросил:
- Я хочу написать симфонию Мне 17 лет. Можно уже творить или подождать еще?
- Еще рано, - ответил Моцарт.
- Но ведь вы написали первые опусы в три года! – возмутился юноша.
- Но я никого не спрашивал, - ответил Моцарт.
Ну так вот. Родился человек, чтобы написать гениальную книгу. И пишет ее. Прямо молодым, не теряя времени. Или ссорится с родителями, у которых уже есть план (поступит на юридический, поработает пару лет в конторе у NN, потом в политику и в президенты...) – и идет учиться к лучшему в городе краснодеревщику. Чтобы сделать свой лучший в мире стол.

Что потом? Стихотворение написано. Формула разработана. Платье пошито. Корабль построен и спущен на воду.

Уйти рано и быстро, так и оставшись в истории авторами одного – но прекрасного - произведения?

Или же, поставив галочку на деле своей жизни, вдруг увидеть перед собой огромное пространство предназначений – новых, странных, неожиданных... А ты не хочешь еще снять фильм? Разработать гениальную схему? Придумать новый сорт мороженого?

Может, так оно и есть? Может, если это, конечно, так, люди напрасно уворачиваются от своего дела? Может, оно будет не конечным этапом жизни, а только ступенькой к чему-то новому, чему-то огромному?

Иногда мне кажется, что в раннем детстве я точно знала, зачем я. Но потом это стерлось, забылось, воспиталось. Может быть, если постараться как следует вспомнить, то я смогу поймать это чувство, это знание – для чего я здесь хожу, дышу, слова сочиняю?

Нет-нет, конечно, это упрощенная схема – предназначений и судеб много на каждом этапе жизни. И мы иногда говорим о том, что случаются моменты, когда мы можем переставить рога троллейбуса своей жизни на иные провода, иные маршруты...
И все-таки иной раз я думаю – может быть, я не зря существую? Может, надо сделать что-то? Нащупать, угадать, вычислить... Но как, а?

Борис Барский (помните, был такой проект Маски-шоу? Он оттуда):
Как быстро сменяются
Цифры и даты,
Я больше не чувствую
Времени счета,
Я выхожу и иду
Куда-то,
Не отдавая себе
Отчета.
Сутулый, шагаю я
Придурковато,
Бреду, как в бреду,
Да какой там бред:
Ведь если я был
С кем-то, где-то, когда-то,
То очень давно,
Меня там уже нет.
И, в общем, вопросов-то
Не Бог весть,
Но не нахожу
В голове ответов:
Ведь если я был -
То, должно быть, я есть?
А если я не был -
То, значит и нету?
В задумчивости,
Все на свете ругая,
Слова вспоминая,
Кручу головой:
Я спрашиваю:
Где я? Кто я? Куда я?
Зачем я? А главное:
Ради чего я?

- Как ты думаешь, в чем смысл жизни?
- Есть и спать
- Да-да, это как раз то, о чем и я думаю...
Старый анекдот.
Умирает человек, спрашивает Бога: «Ну теперь объясни мне, зачем я жил? В чем был смысл всего этого?»
Бог отвечает:
- А вот помнишь, ты в 1973 году в командировку ездил?
- Ну да... было... помню...
- Помнишь, с тобой попутчица в одном купе ехала?
- Мммм... да... был там кто-то...
- Ты ей еще чай с лимоном от проводницы принес?
- А, да!
- Ну вот.

Кстати, я вот подумала, что, может быть, смысл нашей жизни для Бога вовсе не измеряется материальными объектами? Может быть, смысл жизни в тех мелочах, которые мы не замечаем? Улыбка? Слово прощения? Подставленное другу плечо в формате совместно выпитой бутылки за ночным разговором? Муха, выпущенная из окна?

И это все, конечно, о внешнем предназначении – том, которое, если есть, задано нам заранее. Есть еще и внутреннее – то, которое мы для себя находим сами. Например, стать другим. Стать смелым. Развить в себе способность. Не победить себя – еще не хватало с самим собой воевать, а как-то... вырастить... как цветок в горшке. Или что-то понять. Иногда я думаю, что мы так уверены в том, что разбираемся в жизни, знаем, что хорошо, что плохо – а вдруг все устроено иначе? Все можно воспринять, увидеть другими глазами, под другим углом. Не зря же говорят, что люди, пережившие просветление, часто начинают хохотать – им так смешно, когда они вдруг видят, что все совершенно не так.

Мне вообще в нашем мире очень нравится то, что он совершенно неугомонный – меняется, плывет, выворачивается наизнанку. Только успеешь понять что-то – ап! – все переворачивается. И этому процессу нет предела... Но это уже, как говорили (встретившиеся нынче) братья Стругацкие, совсем другая история...

Комментариев нет:

Отправить комментарий