Так что публикую здесь, потому что мне он нравится.
Я знаю, об этом иногда думают почти все. «Вот бы бросить все и уехать в другой город»…
И я представляю себе…
… выхожу из дома рано утром. Так рано, что воздух еще свеж и вкусен, на траве блестит совершенно новенькая роса, а если на секундочку закрыть глаза, то там еще можно увидеть самые последние кадры утреннего предбудильничного сна.
Я в Другом Городе. Здесь нет моего дома, набитого осколками моего прошлого. Нет вещей, бумаг, ноутбука, напоминающих о моих планах и надеждах. Там, далеко-далеко, остались мои дети и друзья, кошка и игуана, и все мои старые работы. У меня другая почта, и того единственного письма, которое я бы хотела унести с собой за пределы земной жизни, … ну давай представим на секунду, что этих нескольких строк у тебя тоже нет. Они остались там, в старом городе. А это – Новый.
Здесь в Другом городе мой новый дом, почти пустой, блаженно пустой и я наконец-то могу исполнить свою давнюю мечту – жить в большой комнате, застеленной белым мягким ковром, в углу которой стоит деревянный жираф, обшитый кусочками кожи. И больше ничего. Ах, нет, еще лучше: в ней есть еще камин. Белый ковер, не совсем белый, не ярко белый, а цвета топленого молока. Жираф. (Жираф - обязательно). И камин. Чтобы лежать перед огнем, смотреть на него и иногда подмигивать жирафу.
Здесь в Другом городе я выхожу утром из дома и иду на работу. И это Другая работа. Может быть, я буду здесь библиотекарем? Как чудесно идти между высоченных книжных полок, и этот запах потрясающий, с детства любимый, а что денег платят мало – так нам с жирафом много и не нужно. Это здесь, в этом моем городе я все время пытаюсь уложиться: кредит, школа, еда, новые босоножки… А там – нет.
Или, может быть, я работаю в местном Университете (вот только не говорите мне, что может быть Другой город, где нет Университета). Обязательно там есть Университет и в его самом старом здании я работаю кем-нибудь не очень важным – и по вечерам дружелюбно здороваюсь с парочкой средневековых привидений.
А может быть, у меня совсем другая работа, которую и представить отсюда сложно? Например, записывать цвет и высоту пролетающих над Городом воздушных шаров. Такая работа мне бы очень подошла.
И вечером я иду с работы, опять через парк, ужасно уставшая – сегодня только голубых шаров было 6 штук, и еще 11 радужных, и 1 белый, а пришлось еще за девушку из соседнего отдела записать 5 воздушных змеев – а это намного сложнее, одни хвосты чего стоят!
Я иду, покупаю совсем простой и странный ужин по дороге. Немножко сижу на старых качелях, смотрю на море. Кстати, обязательно должно быть море, это очевидно всем. Вообще мне до сих пор непонятно, как это существуют города, где нет моря. Так нельзя, знаете ли, нельзя. В моем Другом городе обязательно есть. И старая набережная, где мало народа, и старые поскрипывающие качели.
Но, когда я приду домой, я вдруг подумаю, что надо позвонить детям и обязательно вызвать их к нам с жирафом. И написать друзьям, дать им свою новую почту…
И, все-таки, разве я могла бы уехать в Другой город и не взять с собой вот то старое письмо в электронной почте?
Ах, приедут дети, придется купить мебель, жираф потеснится. И приедет Янка, обязательно, а потом еще, может быть, несколько друзей. Значит, одной комнаты мало. Нужно еще несколько. Белый ковер снимем, он ужасно непрактичный, кошка его уделает за день.
На все это нужны деньги, поэтому я вспомню о своей профессии – она так хорошо кормила меня все эти годы, ну пусть поможет снова. Я попрощаюсь с привидениями, проведу рукой по пыльному книжному шкафу, куда ставятся книги, потерянные нерадивыми подписчиками. Такой специальный шкаф, как только книга потеряется, она тут же оказывается именно там, но только вот взять ее никто оттуда уже не может. Но зато можно погладить по корешку и даже поговорить немножко. Но я уйду в обычный офис, где никто не следит за воздушными шарами, только иногда буду аккуратно в окошко поглядывать, когда никто не видит и бормотать «змей воздушный «Арлекин», разноцветный, хвост алый в черный ромб»…
И однажды я проснусь в моем старом городе, выйду из дома, где останутся дети, кошка и игуана, пройду через парк к метро Проспект Вернадского и поеду на работу…
Было бы странно, если бы в моем возрасте, с опытом моей хорошей жизни, у меня не было того, с чем я не готова расстаться. Было бы грустно, если бы у меня не было людей, которых я так люблю, что не хочу уходить в прекрасный иной мир, пока они болтаются в этом. И как хорошо, что у меня есть то самое письмо из нескольких всего строчек, которое я могу открыть, когда слишком грущу или когда слишком устану. Я сижу, глажу глазами эти несколько слов, почти слыша музыку троеточия, улыбаясь в ответ маленькой обычной улыбочке в конце записки… это самое обычное письмо, но я хотела бы, чтобы оно осталось со мной. Всегда. В любом месте.
Но может быть, это не так уж важно? Разве каждое утро не просыпается немного другой человек в моем теле? Разве я выхожу утром не в немного другой парк? За ночь Земля успела пролететь такое огромное расстояние, да еще и вращалась непрерывно с дикой скоростью. За ночь часть клеток в моем теле сменились на новые. За ночь усвоился опыт прошлого дня и сделал меня немного другой, а зато что-то несущественное забылось… В парке завяли часть листьев и цветов, а новые открылись.
О да, каждое утро Другой человек идет через парк в Другом городе – и если помнить об этом, наблюдать это, то однажды ты поймаешь это состояние – где нет ничего нового или старого, нет Старого города и Другого города, не надо отказываться от чего-то, освобождаться от прежней жизни… нет… Есть только золотистое пространство, наполненное прохладным и нежным светом - и в нем нет ничего, кроме любви… Нет отдельной тебя и отдельных других людей – и от этого кажутся бессмысленными, лишними все наши обиды и недоговорки, и попытки уйти в другой город… Я пару раз оказывалась там, в этом пространстве, на несколько секунд. Там чудесно и действительно нет ничего, кроме любви и радости, и именно поэтому где-то в уголке этого прекрасного пространства все же остаются несколько слов, троеточие и маленькая улыбочка. Я же говорила, что возьму это письмо с собой, куда бы меня ни занесло. Вот.
И все же иногда я думаю – ах, как было бы прекрасно проснуться утром в Другом городе. Снять с жирафа наброшенную на него побрякушку (сегодня моя очередь это носить), выскочить в парк, где так хорошо слышен утренний шорох моря, и побежать, побежать – потому что уже летит над Другим городом огромный, великолепный, золотого цвета воздушный шар.
Комментариев нет:
Отправить комментарий