По дороге я читала книгу Ирвина Ялома «Мама и смысл жизни» - это очерки известного психотерапевта о разных случаях и проблемах, в том числе и его собственных. Но больше всего меня зацепили одна вещь (из его рассказа о работе с группой неизлечимых больных). Он неоднократно слышал, как люди говорят: «Ну почему я по-настоящему научилась жить только сейчас, когда мое тело изрешечено раком?»
И я думаю, что же это значит – жить по-настоящему? Я так часто ставила возможность счастья и «настоящей жизни» в зависимость от внешних обстоятельств. Если меня полюбит этот мужчина… Если у меня будет машина… Если я смогу зарабатывать больше денег… И часто эти желания исполнялись, но к сожалению, никогда это не становилось дверью в жизнь. Жизнь – это что-то другое. Но как жить? И в чем смысл всего этого? Слова пациентов Ялома снова меня подтолкнули к мыслям об этом – ведь для больного человека многие внешние возможности закрыты и закрыты навсегда. А тем не менее, они начинали чувствовать свою настоящую жизнь. Что же это? И чему надо научиться? И можно ли научиться этому?
Я вспоминаю свой давний сон. Во сне я шла в огромном пространстве между людьми. Я знала, что очень важно не смотреть на них и была полностью сосредоточена на себе, на своем движении. А они стояли по обе стороны от моей дороги и смотрели на меня. Это были люди, которых я знала – бывшие коллеги, знакомые, знакомые знакомых. Среди них были люди, которых я люблю, и люди, которые мне не очень нравятся. И по мере продвижения вперед я чувствовала, что на мне – на голове, на теле начинают появляться красные огоньки – в меня целились снайперы, и их становилось все больше.
Я знала, что каким-то образом, если меня убьют, это может помочь тем людям, стоящим вокруг. Что вроде бы их захватили террористы, а если я принесу себя в жертву, то их выпустят. Но одновременно было понятно, что террористы – вруны и могут убить меня просто так. Но во сне я абсолютно четко осознавала, что жизнь любого из этих людей – огромная драгоценность и отдать свою жизнь даже за иллюзорную возможность спасения хотя бы кого-то одного из них – это счастье. Во сне решение было уже принято и не обсуждалось. Я шла вперед, вся в красных огоньках от прицеленных ружей. И постепенно вся сосредоточилась на ощущении собственного тела – как оно двигается, дышит, какое оно живое, теплое, сильное… Я чувствовала такую нежность и благодарность к собственной жизни, к тому, какая она, как все было.
Я часто вспоминаю этот сон. Он, кстати, не закончился. То есть, я так шла и шла, пока не проснулась. Я так и не знаю, расстреляли меня или нет, освободили ли тех людей после моей смерти, или это было обманом. Иногда я думаю об этом и мне интересно узнать, чем же там все закончилось J
Комментариев нет:
Отправить комментарий