истории о любви

«Скажи, правда ли, что ягоды мандрагоры помогают в любви?
— Нет, Суламифь, в любви помогает только любовь».

Грешна, люблю иногда почитать журналы с историями о разных людях. Особенно, когда устаю. Как хорошо бывает налить себе чайку и перелистать Стори, Караван Историй или Биографию. (Тем более, что для некоторых журналов я когда-то делала фокус-группы и с тех пор питаю к ним слабость). К сожалению, в последнее время там все чаще появляются статьи о людях, которых я не знаю. Но не важно.

Караван историй одно время специализировался на историях об избитых женах – каждый его номер начинался с очередной всхлипывающей девушки, которую бил то муж, то любовник, то вообще какой-нибудь странный человек на автобусной остановке.

«Ты будешь ждать меня. Только не бойся и верь мне. Я не причиню тебе горя. Я дам тебе такую радость, рядом с которой все на земле ничтожно».

Но потом то ли избитые девушки закончились, то ли редакция, наконец, сообразила, что хватит. С тех пор его вполне можно читать.

А я все чаще думаю – как же они выдают себя, эти женщины и, реже, мужчины. Выдают фразами, поворотом головы на фотографии, взглядом в камеру или неожиданно подобранным словом.

«— Это для тебя, мой милый, это для тебя, возлюбленный мой. Милый мой лучше десяти тысяч других, голова его — чистое золото, волосы его волнистые, черные, как ворон. Уста его — сладость, и весь он — желание».

Например, читаю рассказ о себе уже немолодого прекрасного актера. Все, как полагается, живет сейчас с четвертой или пятой женой. Пишет, как вдруг понял, что любит эту женщину, и что она не сразу, но полюбила его тоже. Все довольно тривиально. И вдруг фотография. И на ней эта женщина, тоже уже к полтиннику, не очень симпатичное и доброе лицо (может, вышла просто неудачно), стоит рядом со своим актером. Полуобнявшись, как будто собираются танцевать. И вижу – как нежно и уверенно легла ее рука на его живот, как спокойно и плотно прилегают пальцы к телу, и он еще придерживает ее за запястье. И отчего-то становится понятно – он не врет ни нам, ни самому себе. Она его действительно любит и он ее тоже. Вот эти две руки говорят о любви куда точнее, чем несколько страниц текста.

— Возлюбленный мой! Царь жизни моей! — кричит Суламифь во влажную темноту. — Вот я здесь. Я жду тебя... Вернись! Но никто не отзывается.

"Побегу же я по дороге; догоню, догоню моего милого, — говорит про себя Суламифь. — Пройду по городу, по улицам, по площадям, буду искать того, кого любит душа моя. О, если бы ты был моим братом, сосавшим грудь матери моей! Я встретила бы тебя на улице и целовала бы тебя, и никто не осудил бы меня. Я взяла бы тебя за руку и привела бы в дом матери моей. Ты учил бы меня, а я поила бы тебя соком гранатовых яблоков. Заклинаю вас, дочери иерусалимские: если встретите возлюбленного моего, скажите ему, что я уязвлена любовью".

Или другая статья, молодой и талантливой актрисы. Красивая, необычная. Опять-таки, как у всех – юношеская, практически несознательная влюбленность, потом роман с человеком много старше нее, потом хэппи энд с молодым успешным красавцем. Очень, очень распространенный сценарий для актрисы. И все так гладенько, так аккуратненько. Но… когда речь заходит о второй части сценария – о романе с человеком много старше нее, вдруг гладкий текст начинает сбоить, прерываться, как если бы ей требовалось сделать вдох посредине фразы. Она начинает что-то говорить, передумывает, говорит о другом, пытается объяснить и не может, вдруг хамит журналисту, берущему интервью, спохватывается...

И это не журналистская выдумка, нет … это смятение - признак того, что там действительно была любовь. Огромная, беспощадная, выжегшая девушку дотла. А потом – опять все ровненько и мальчик такой симпатичный и фразы стандартные, предсказуемые. И только на секунду вернувшийся в повествование Тот Человек опять ее сбивает и заставляет вздрогнуть читателя. Потому что от этой фразы, короткой, почти что лишней и в статье не нужной (типа «я ему позвонила, сама не знаю, зачем, а он трубку не взял» - ну какая здесь информация…), - летит физически ощутимая искра.

«— Ты не жалеешь об этом, Суламифь?

— О нет, царь мой, возлюбленный мой, я не жалею. Если бы ты сейчас же встал и ушел от меня и если бы я осуждена была никогда потом не видеть тебя, я до конца моей жизни буду произносить с благодарностью твое имя, Соломон!»

Ужаснее всего за последнее время была статья с историей бывшей жены известного писателя. Причем слова были все те же самые. Наверное, если провести контент-анализ всех этих изданий, наберется весьма ограниченное количество слов, ну, может, чуть побольше, чем у Эллочки-людоедки. Но не важно. Слова те же. История та же. Юношеская любовь. Роман и брак с писателем, намного старше девушки. Расставание. Любовь как полагается, вознаграждающая за все муки – с юным перспективным красавцем. Ну все то же самое. Но читать противно до ужаса.

Время прекращает свое течение и смыкается над ними солнечным кругом. Ложе у них — зелень, кровля — кедры, стены — кипарисы. И знамя над их шатром — любовь.

Девушка говорит о том, как ощутила Великую Духовную общность со своим писателем, как они стали жить вместе и рожать детей… Но то, КАК она это говорит. Какие обмолвки допускает. Какие слова использует. … В какой-то момент становится ясно, что она его не то что не любила, она его еле-еле терпела. С его писательством, деньгами, поездками в Париж и загородным домом. Она очень, очень старается говорить о том, как прекрасен был их союз, но снова и снова прорывается: «А он как подойдет ко мне близко… бееее….» Он был омерзителен ей (и, кстати, это можно понять – тип правда противный, ну на мой вкус, но я-то с ним не жила и о великой любви не рассказываю).

Так и хочется сказать: девочка, ну скажи ты честно – бес попутал. Ужасно захотелось денег, светской тусовки, и чтобы Дибров в гости приходил, а потом в статье его назвать Димой и тоже пнуть исподтишка.

«Любовь же бедной девушки из виноградника и великого царя никогда не пройдет и не забудется, потому что крепка, как смерть, любовь, потому что каждая женщина, которая любит, — царица, потому что любовь — прекрасна!»

Я, кстати, видела когда-то давно телепередачу, там девушка сказала именно так. Была молодая, глупая, не понимала, что важно, что нет. И мужа не любила, ужас. А потом ушла от него и стала жить сложно очень, но … все-таки жить, а не так, как было с ним. И это выглядело куда достойнее.

Та, бывшая жена писателя, очень старается сказать о любви, но… достаточно посмотреть на фотографию, где они смотрят друг на друга. Или на другую, где она как-то очень дешево выглядит, а главное, видно, насколько ей там противно и тяжело находиться. Была бы фотография как в книге о Гарри Поттере, где люди могли уходить с картинки и возвращаться на нее, девушка убежала бы и ни за что не вернулась. Она так и рвется за рамки изображения.

И к чему говорить о духовной общности, в противовес физическому отвращению? Бедная девочка, неужели ты до сих пор не поняла: когда любишь человека, любишь его целиком, всего. Не за что-то, не вопреки чему-то - просто любишь, какой есть, с его телом, с его характером, с его жизнью... Не бывает так, что разговаривать - супер, а целоваться - тьфу! То есть, бывает, бывает, конечно, и наоборот - тоже, но не надо называть это любовью.

«— Освежите меня яблоками, подкрепите меня вином, ибо я изнемогаю от любви».

Выдают себя и мужчины. Говорят о себе, как о герое и молодце, а остается от статьи послевкусие слабака и растяпы, попытавшегося устроиться в тени сильной и умной женщины.

Или, например, давно еще читала интервью, так известный актер, которого когда-то любили, наверное, все женщины Советского Союза, говорил о жене, как о безнадежной равнодушной к нему идиотке, но все время вспоминал, что нужно что-то такое правильное добавить – и добавлял – но у нас... давно уже... любовь с ней, дааааа… дааа, я бы бежал, конечно, но …  мммм …. как там? ....  люблю ее, да и куда бежать-то, бечь-то куда???… и так это было забавно…

А вот другая заслуженная актриса вдруг вспомнит, как много лет назад ее молодой тогда муж прибежал, весь встрепанный, запыхавшийся, как сказал что-то невзначай… И в этом вся их любовь и молодость светится. И ничего можно не добавлять.

Я очень люблю момент из автобиографии Агаты Кристи – где она ставит жариться какую-то нехитрую рыбу и вдруг видит в окно, что ее муж Макс вернулся с войны. Она как-то очень просто вспоминает, как они сидели и смотрели друг на друга, разговаривали и ели подгоревшую рыбу – и в этом коротком эпизоде столько счастья.

 «— Благодарю тебя, мой царь, за все: за твою любовь, за твою красоту, за твою мудрость, к которой ты позволил мне прильнуть устами, как к сладкому источнику. Дай мне поцеловать твои руки, не отнимай их от моего рта до тех пор, пока последнее дыхание не отлетит от меня. Никогда не было и не будет женщины счастливее меня. Благодарю тебя, мой царь, мой возлюбленный, мой прекрасный».

Если бы эти люди понимали, как он себя выдают. Как видно то, что они на самом деле представляют из себя. И что чувствуют. Наверное, журналы бы загнулись, не в силах подобрать материал. И пришлось бы мне, когда было бы настроение отдохнуть, читать Гарри Поттера, или Макса Фрая, или что-то из классики, давно любимое – Войну и Мир Толстого, или Суламифь Куприна (откуда я взяла все цитаты для этого текста)…

"Положи меня, как печать, на сердце твоем, как перстень на руке твоей, потому что крепка, как смерть, любовь, и жестока, как ад, ревность: стрелы ее — стрелы огненные".